Зачем отключают горячую воду и когда ежегодные мучения белорусов прекратятся

Традиционные отключения горячей воды стартовали в середине мая под недовольные комментарии белорусов, подозревающих коммунальщиков и энергетиков в том, что воду они отключают из чистого садизма, а потом две недели наблюдают за несчастными немытыми гражданами. На самом деле холодные недели минчан — самое горячее время для работников минских теплосетей. О том, что они успевают сделать за это время, почему, несмотря на все усилия, случаются ЧП, и когда город сможет обойтись без ежегодных отключений воды, порталу TUT.BY рассказал директор филиала «Минсктеплосети» РУП «Минскэнерго» Александр Бузо.

 

Когда перекрыт кран

Тепловые сети, проходящие под Минском, разбиты на 96 участков, на которых поочередно в срок с 15 мая по 30 августа будет отключена горячая вода для проведения испытаний и ремонтных работ. «Этот график — моя настольная книга«, — улыбается директор.

Что происходит в квартирах, где отключена вода, всем прекрасно известно. А за их пределами с отключением участка от сети начинается большая работа. ЖРЭО и ЖЭСы отключают тепловые пункты в домах. Тепловую сеть расхолаживают до температуры 40 градусов (если будет порыв, окрестности не зальет кипятком). Потом специальными насосами давление поднимают на 25% по сравнению с рабочим (до 20 атмосфер против обычных 16 — для этого и отключают от системы всех потребителей, оборудование которых на такое давление не рассчитано). «Цель испытаний — выявить слабые места. Где тонко, там и рвется, так что лучше пусть оно порвется летом, мы все устраним, и зимой не будет проблем. Зимой отключение квартала — это реальное ЧП«, — объясняет Александр Бузо.

Повышенным давлением сети испытывают всего около часа. Потом давление снижают до рабочего. «Далее обходим все тепловые сети, выявляем все повреждения: где-то сальники, где-то трещины, где-то неплотные дренажи. Составляем перечень дефектов. После этого теплосеть полностью дренируется. Потом мы устраняем все выявленные дефекты, проводим регламентные работы по обслуживанию арматуры, сальников, насосов», — перечисляет директор. Собственно, на это и уходит большая часть отведенного 14-дневного срока.

Сложность в том, что в полнопроходных каналах (1,8-2 метра высотой) у нас расположены только трубы большого диаметра — их можно без проблем осмотреть и найти проблемный участок. Копать в городе такой канал для труб меньшего диаметра невозможно. Распредсети и квартальные сети лежат в полупроходных (высота 0,7-0,8 м), а чаще всего непроходных каналах (перекрытие лежит прямо на трубах) или в лотках.

В последних случаях, чтобы отремонтировать трубу, нужно вскрывать асфальт, дорогостоящую плитку, копать, согласовывая работы с газовиками, связистами и другими заинтересованными организациями, выявлять дефект и только потом ремонтировать. При этом сперва надо точно определить участок, на котором есть повреждение. «Естественно, под землей место повреждения не видно. Действуем так. Теплосеть постоянно подпитывается водой, и мы регистрируем ее расход на подпитку. Если есть повреждение, утечка через сальник и т.п. — идет рост подпитки«, — рассказал Александр Бузо.

Примерную зону, где образовался дефект, моментально выявляют в диспетчерской и вместе с аварийной службой начинают искать место повышенной подпитки методом исключения. «Если после отключения участка подпитка пропала, значит, повреждение именно на нем. Но участок от камеры до камеры, к примеру, 200 метров. Точное место повреждения мы находим инструментальными методами«. Так что работ для двух недель более чем достаточно.

«К 13-му дню мы сворачиваем все работы, заполняем теплосеть и включаем ее в работу. Если работы не закончены к 14-му дню — это случай неординарный. Таких буквально единицы», — заверяет директор.

 

А если не отключать?

Отключения горячей воды — не ноу-хау Беларуси, такая практика как наследство советских времен сохраняется и у соседей, в России, на Украине. Обычный срок отключения — три недели. Еще недавно и в Минске воду отключали на 21 день, теперь укладываются в 14. Срок сокращен волевым решением Мингорисполкома, ратующего за минимизацию неудобств населения. «Решение правильное, но для нашего персонала это обернулось ростом напряженности работы на треть: объем работ-то не изменился. Поэтому очень хочется, чтобы и население с пониманием относилось к нашей работе, и если мы трудимся во вторую, а то и в третью, ночную, смену, относилось к этому лояльно. Мы со своей техникой стараемся не нарушать сон горожан, но в крайних случаях приходится работать и ночью…» — рассказывает Александр Бузо.

Сократить сроки ремонта и увеличить межремонтный период можно фактически одним способом. Для этого все сетевые трубопроводы должны быть заменены предварительно изолированными трубами — это те же стальные трубы, только с заводской изоляцией. Верхняя полиэтиленовая оболочка предотвращает попадание влаги на трубу. А нет контакта с внешней средой — значит, нет коррозии. Срок службы такой трубы — 50 лет, а обычной стальной — 25. Именно переход на ПИ-трубы позволил уйти от ежегодных гидравлических испытаний в Европе. В Беларуси использовать новое поколение труб массово начали около пяти лет назад. Сегодня из 2,5 тысячи километров сетевых трубопроводов, лежащих под Минском, 400 километров переложено на ПИ-трубы. «При массовом переходе на ПИ-трубу поставим конкретно вопрос об увеличении периода между гидроиспытаниями. Сократится и время обслуживания — новые трубы не будут требовать к себе столько внимания, будет меньше дефектов«, — уверяет Александр Бузо.

Сейчас при перекладке сетей укладывают ПИ-трубы. «Это 99%. Оставшийся 1% — трубы большого диаметра, производство таких ПИ-труб еще не налажено. Так что примерно через 20-25 лет все стальные трубы будут замещены и на каждом конкретном участке будет рассматриваться вопрос о сокращении срока ремонта и обслуживания. Поменяется и нормативная база: сейчас мы обязаны проводить гидравлические испытания раз в год, срок может вырасти до двух и более лет», — рассказал директор.

Пока опыт эксплуатации ПИ-труб в Минске небольшой, но уже видно, что повреждаемость у них будет ниже: на уложенных за последние пять лет трубах повреждений не было.

Уйти от отключений воды можно и создав резервную систему (в Европе такая практика есть) — небольшие котельные, которые в период отключения основной системы возьмут обеспечение квартала на себя. В Минске такие объекты тоже есть, но широко эта практика не распространена. «Новые участки застройки, такие как «Маяк Минска», Национальная библиотека, «Минск Сити», строят свою инфраструктуру и зачастую имеют и свою резервную котельную — на случай каких-то повреждений и отключений у нас. Но это единичные случаи», — рассказал Александр Бузо. Собственник в этом случае может сам решать, какой источник теплоснабжения будет основным, а какой — резервным.

Однако массово создавать резервные источники вряд ли по карману жильцам: строительство, эксплуатация, обслуживание и ремонт котельной — дело недешевое.

 

Проблемные места и человеческий фактор

Тепловые сети, как любое другое энергетическое оборудование, регулярно ремонтируются, а перед этим подвергаются различным видам испытаний: гидравлическим, о которых мы рассказали выше, испытаниям на повышенную температуру и на тепловые потери. Но, несмотря на регулярные осмотры-ремонты, ЧП периодически случаются. К примеру, в апреле из-за прорыва трубы с горячей водой в подземном переходе на перекрестке улицы Ленина и проспекта Независимости серьезно затопило несколько магазинов.

«Центр города у нас самый проблемный, спальные районы — в меньшей степени, они строились позже, а центр еще послевоенный. Улицы Маркса, Энгельса, Интернациональная, район вокзала — самые сложные. Там самые старые трубопроводы плюс стесненность инфраструктуры. Да еще при проведении ремонта мы оказываемся под самым пристальным взором городских властей», — делится директор «Минсктеплосетей».

Сегодня в Минске нормативный срок службы превышен примерно у 10% труб. В первую очередь заменить стараются именно эти участки с повышенным риском повреждения.

В некоторых случаях риск порыва существенно вырастает из-за географического положения сетей. В качестве примера Александр Бузо рассказывает об упоминавшемся ЧП возле ГУМа. Чугунный люк прилегает неплотно, вода и соляная смесь — а проспект ею обрабатывают порой и несколько раз в день — из-за неплотности изоляции попадают на какой-то участок трубы. В самый короткий срок — за одну зиму — возможен порыв. «А это проспект — там даже среди ночи сплошной поток машин, и чтобы поднять этот люк и зайти в камеру, нужна целая процедура, участие ГАИ, служб безопасности. Все эти вопросы мы должны решать и решаем, но на сто процентов исключить возможность таких инцидентов сложно», — объясняет директор.

Есть в Минске и проблемные низкие участки, вроде Притыцкого или Октябрьской в районе завода «Кристалл». «В низких местах ливнестоки городской канализации находятся примерно на уровне тепловых сетей, и наши камеры могут затапливаться во время серьезных ливней или активного таяния. Эту воду из камер мы откатываем (как это было недавно на Грушевке. — Ред.), но влагой напитывается тепловая изоляция. Высушить ее практически невозможно — нужно менять, а одномоментно это сделать невозможно. Участок замокшей изоляции в итоге может привести к тому, что труба проржавеет», — рассказывает Александр Васильевич.

Есть и еще одна причина аварий — человеческий фактор. Впрочем, уверяет Александр Бузо, его доля среди других причин ЧП с теплосетями невелика. «Низкое качество сварного шва — самый редко встречающийся дефект. 90% повреждений — это наружная коррозия», — добавляет он.

Так что ПИ-трубы — единственный реальный путь ухода от отключений, резюмирует директор «Минсктеплосетей». А пока придется потерпеть.

Автор: Ольга Лойко